6 июня на закрытии фестиваля «Красная площадь» писатель, сопредседатель партии «Справедливая Россия – За Правду» Захар Прилепин провел творческую встречу с читателями. Он рассказал о любимом жанре в литературе, мистике, связанной с книгой «Семь жизней», военной прозе и масштабных творческих планах.
Говоря о идее создания рассказа «Семь жизней», писатель отметил, что не хочет выдавать себя за «прозорливца-Лимонова» или за Владимира Жириновского, который тоже смотрел наперед. «Мы как-то ехали с моими товарищами из Донецка, когда еще занимались гуманитарной помощью, было это примерно в 2014 или 2015 году. И я в своем малом кругу расхвастался: сказал, что живу сейчас писательской жизнью, а могу другую жизнь себе придумать и жить ею. Они меня спрашивают: «Ну и какой?» И я начал перечислять, что вот перееду в Донецк и стану комбатом. А потом я могу начать пьянствовать и спиться. А потом я могу пойти в политику. И наконец я стану священником в деревне. Я не хочу сказать, что я собрался жить сообразно своим предсказаниям. Все получилось стихийно», — поделился Прилепин.
Однако некоторые события из описанных Прилепиным в рассказе все-таки стали сбываться. Так, в Донецке писатель познакомился с Александром Захарченко, дружба с которым переросла в военную службу Прилепина. Совершенно не собираясь тратить жизнь на употребление спиртных напитков, писатель ощутил себя на определенный период как будто в черной депрессивной яме, описывая последний год жизни Сергея Есенина, приведшего его к самоубийству. «Потом началась для меня совершенно неожиданно политическая жизнь. И вот теперь я жду, когда пойду в священники. Вот так я сам себе напредсказывал. На «Семи жизнях» потому и написано, что это «самая личная книга Захара Прилепина». Но я когда ее писал даже не предполагал – до какой степени она получится личной», — рассказал литератор.
Захар Прилепин отметил, что несмотря на сложность литературной формы под названием «рассказ» — это его любимый жанр. «В рассказе люди появляются рядом как попутчики на скором поезде. Мелькают у тебя перед глазами. У тебя 5-7-12 страниц в распоряжении. И ты должен сделать так, чтобы это впечаталось в память, чтобы эти люди в рассказе стали твоими близкими и родными. Или строго наоборот – чуждыми тебе и неприятными. Я люблю писать рассказы, они у меня получаются», — точно отметил Прилепин.
Вместе с читателями Прилепин обсудил и военную литературу. По словам писателя, таковая существовала всегда, и создавалась вся сплошь великими именами. «Есть и книга, которая с этим связана напрямую, называется «Взвод офицера-ополченца русской литературы». Когда я устал ругаться и спорить с представителями нашей либеральной интеллигенции, которые говорили, что «когда звучат пушки – музы молчат» или что «русская литература всегда была пацифистской». А я сам закончил филфак и помню, что это совершенно не так. Причем не так в серьезных степенях. Я написал первый том «Взвода офицера-ополченца русской литературы» про 11 литераторов, которые были профессиональными военными. Это такие имена, как Давыдов, Чаадаев, Бестужев-Марлинский… Одиннадцатым был Пушкин, который всю жизнь стремился на войну, писал о войне, и даже участвовал в войне. Пушкинская военная биография очень мало изучена, на ней никто никогда не фокусировался, а я эту тему разобрал», — говорил писатель.
В планах Прилепина еще три таких тома – это порядка 100 литераторов первого уровня. И 19 век от Лермонтова до Гаршина и Гумилева, потом Гражданская война, а потом плеяда, которая воевала на Халхин-Голе, в Финскую кампанию. Западная Украина, Западная Белоруссия, Великая Отечественная война – это уже по планам писателя четвертый том.
«Не знаю когда я этим займусь, но в планах это есть. Там совершенно уникальные биографии», — отметил Захар Прилепин.
Свежие комментарии